Рустаму Ибрагимбекову – 80!
"Рустаму Ибрагимбекову было бы обеспечено прочное место в истории советского и российского кино, даже если бы он не сочинил ничего кроме сценария суперхита "Белое солнце пустыни" (совместно с В. Ежовым), репликами из которого разговаривает уже третье поколение ("Восток - дело тонкое!", "Таможня дает добро!", "Гюльчатай, открой личико!", "Это - вряд ли!", "Ты как здесь оказался?" - "Стреляли!.." и т.д.). Этот советский "вестерн-истерн" - уже не просто классика жанра, а отечественная кинематографическая легенда, рангом не ниже "Унесенных ветром" для Америки. Юмор, печаль, остроумно разработанный сюжет, одновременно и лаконичный, и динамичный, талантливо использовавший фольклорные архетипы; великолепные народные характеры, ставшие уже нарицательными - таможенник Верещагин, солдат Сухов и моджахед Абдулла - сделали эту картину культовой.
Быстро сделались популярны и пьесы Рустама - «Женщина за зелёной дверью», «Похожий на льва», «Дом на песке», «Парк», пронизанные социальной критикой и размышлениями о судьбах интеллигенции. Множество театров страны ставило по ним модные спектакли, часть этих пьес потом легла в основу сценариев фильмов.
И лишь одна его пьеса - на мой взгляд, самая удачная - вестерн «Похороны в Калифорнии» (1981) так до сих пор и не имеет сценической истории. Это совершенно блестящая остроумная стилизация, объединяющая в себе огромное количество мотивов и культового американского, и культового советского кино, и классической латиноамериканской литературы. Когда-то мой муж мечтал поставить эту пьесу в кино, но не сложилось...
Талант стилизатора, щегольски продемонстрированный Ибрагимбековым при первых же шагах на профессиональном поприще, принес ему, однако, куда меньшее признание, чем социальная критика, которой пронизаны были его сценарии, реализованные на "Азербайджанфильме". Хотя, вероятно, притчево-стилизаторскую и интеллектуальную драматургию он любил больше, недаром свои театральные пьесы упорно сочинял именно в этом ключе.
С фильмами, снятыми по сценариям Ибрагимбекова в Баку - "В этом южном городе", "Допрос", "Перед закрытой дверью", - был связан и резкий рывок национального кинематографа в 70-е годы. Блестящее владение техникой сюжетосложения, острое языковое чутье, тонкое понимание социальных проблем общества и - в немалой степени - образованность и интеллигентность Ибрагимбекова, его включенность в общую культурную среду (не только восточную, но и западную), делали его азербайджанские пьесы и сценарии, и фильмы, по ним снятые, явлением, выходящим за узконациональные рамки. Особенное признание выпало на долю "Допроса" (реж. Р. Оджагов).
Речь не только о Государственной премии СССР, которую Рустам Ибрагимбеков получил за этот фильм, хотя это, право же, тогда, в 82-м, был огромный успех для 43-х летнего писателя. Но - так случилось - именно эта картина стала буквально знаменем, под которым в восточной стране с многовековыми традициями кумовства, с исторически сложившейся клановой психологией началась официальная кампания борьбы с коррупцией в высоких эшелонах власти. Вообще в азербайджанских сценариях Ибрагимбекова той поры было много такого, что воспринималось как посягательство на дремучесть сложившихся национальных привычек, на традиционную патриархальность. Это было смело, ярко, модно. Это было талантливо придумано (сюжеты у Ибрагимбекова выстроены всегда интересно и неожиданно).
Немудрено, что в годы перестройки он оказался в авангарде "детей V Съезда кинематографистов СССР", и в секретариате обновленного СК занялся осуществлением международных контактов. Самым очевидным результатом этих контактов стало создание Американо-советской киноассоциации (АСК), одной из форм деятельности которой было учреждение премии за лучший киносценарий. Благодаря этому конкурсу в кино пришла плеяда молодых кинодраматургов. В частности, призерами стали Петр Луцик и Алексей Саморядов со сценарием "Дюба-дюба", впоследствии реализованным Александром Хваном.
Быть может, самый знаменитый сценарий Ибрагимбекова второй половины 80-х -"Храни меня, мой талисман", поставленный Романом Балаяном. Сценарий поднял тогда проблему, которую современники не смогли оценить по достоинству. В 1986-м он сочинил историю о том, как интеллигентские ритуалы способны обесценить сам "предмет культа". То был сюжет о бестактности форм выражения деликатнейшего из чувств, и о том еще, что формы эти рано или поздно начинают искажать и самую суть чувства.
Ибрагимбеков избрал для выражения этой проблемы самое святое, что было у нашей интеллигенции той поры: любовь к Пушкину и околопушкинские ритуалы, "проверив" современного интеллектуала пушкинской драмой. Нелестность результатов этой проверки прозвучала тогда почти скандально.
В 90-е имя Рустама Ибрагимбекова неразрывно связывается с фильмами Никиты Михалкова, снявшего по его сценариям сначала свой режиссерский дебют - прелестный фильм "Короткий день в конце войны", а затем - блокбастеры "Урга", "Утомленные солнцем" и "Сибирский цирюльник".
Качества, которыми блеснул Ибрагимбеков на заре своей профессиональной карьеры и которые тогда, в общем, пришлись "не ко двору", оказались куда как кстати в 90-е. Чувство формы, стилевая и жанровая определенность, сентиментальность без приторности, обаятельное острословие и умение выписать объемные, чуточку преувеличенные характеры, приоритет вечных человеческих ценностей (жизнь, любовь, семья, верность, дружба и т.п.) перед сиюминутно модными - как раз то, чего остро не хватает сегодняшнему кино.
Сценарии Ибрагимбекова этой поры всегда предлагают постановщику неординарные, парадоксальные ситуации, и, одновременно, создают поле для "режиссерского маневра". А неистребимо чувственная, витальная природа этих сценариев, плотно выписанный в них материальный мир, создает необыкновенно острое ощущение радости бытия. Не будь этого ощущения, трагедия героев "Утомленных солнцем" прозвучала бы куда глуше.
Успех "Урги" на Венецианском кинофестивале и каннско-оскаровский триумф "Утомленных солнцем" - прямое свидетельство тому, что и мировая киномода к этим чертам драматургии Ибрагимбекова не осталась равнодушной.
Почти 10 лет он возглавлял Конфедерацию Союзов Кинематографистов, на которую разделился СК СССР незадолго до распада Советского Союза (кинематографисты всегда, как Тарелкин, "бежали чуть впереди прогресса!"), то есть объективно способствовал сохранению единого культурного пространства рухнувшей державы. Руководство это он осуществлял твердой рукой и с поистине восточной мудростью и дипломатичностью. Как общественный деятель, как участник реального кинопроцесса, просто как профессиональный кинематографист, Ибрагимбеков в годы, когда мало кому удалось сохранить чувство собственного достоинства, ухитряется не ронять это достоинство ни при каких обстоятельствах.
Личность яркая, незаурядная и колоритная, он выглядит особенно импозантно на фоне сегодняшней мизерабельности основной части нашего кинематографического сообщества.
Если честно, он, пожалуй, единственный, кто не пополнил собой стройные ряды просителей чего угодно у кого угодно, так и оставаясь человеком, который "сам по себе", и который всегда и во всем руководствуется лишь собственными представлениями о чести - больше ничем.
С юбилеем, дорогой Рустам!"
Ирина Павлова, кинокритик.
https://www.facebook.com/pavlovairen/posts/2211660525610662
Быстро сделались популярны и пьесы Рустама - «Женщина за зелёной дверью», «Похожий на льва», «Дом на песке», «Парк», пронизанные социальной критикой и размышлениями о судьбах интеллигенции. Множество театров страны ставило по ним модные спектакли, часть этих пьес потом легла в основу сценариев фильмов.
И лишь одна его пьеса - на мой взгляд, самая удачная - вестерн «Похороны в Калифорнии» (1981) так до сих пор и не имеет сценической истории. Это совершенно блестящая остроумная стилизация, объединяющая в себе огромное количество мотивов и культового американского, и культового советского кино, и классической латиноамериканской литературы. Когда-то мой муж мечтал поставить эту пьесу в кино, но не сложилось...
Талант стилизатора, щегольски продемонстрированный Ибрагимбековым при первых же шагах на профессиональном поприще, принес ему, однако, куда меньшее признание, чем социальная критика, которой пронизаны были его сценарии, реализованные на "Азербайджанфильме". Хотя, вероятно, притчево-стилизаторскую и интеллектуальную драматургию он любил больше, недаром свои театральные пьесы упорно сочинял именно в этом ключе.
С фильмами, снятыми по сценариям Ибрагимбекова в Баку - "В этом южном городе", "Допрос", "Перед закрытой дверью", - был связан и резкий рывок национального кинематографа в 70-е годы. Блестящее владение техникой сюжетосложения, острое языковое чутье, тонкое понимание социальных проблем общества и - в немалой степени - образованность и интеллигентность Ибрагимбекова, его включенность в общую культурную среду (не только восточную, но и западную), делали его азербайджанские пьесы и сценарии, и фильмы, по ним снятые, явлением, выходящим за узконациональные рамки. Особенное признание выпало на долю "Допроса" (реж. Р. Оджагов).
Речь не только о Государственной премии СССР, которую Рустам Ибрагимбеков получил за этот фильм, хотя это, право же, тогда, в 82-м, был огромный успех для 43-х летнего писателя. Но - так случилось - именно эта картина стала буквально знаменем, под которым в восточной стране с многовековыми традициями кумовства, с исторически сложившейся клановой психологией началась официальная кампания борьбы с коррупцией в высоких эшелонах власти. Вообще в азербайджанских сценариях Ибрагимбекова той поры было много такого, что воспринималось как посягательство на дремучесть сложившихся национальных привычек, на традиционную патриархальность. Это было смело, ярко, модно. Это было талантливо придумано (сюжеты у Ибрагимбекова выстроены всегда интересно и неожиданно).
Немудрено, что в годы перестройки он оказался в авангарде "детей V Съезда кинематографистов СССР", и в секретариате обновленного СК занялся осуществлением международных контактов. Самым очевидным результатом этих контактов стало создание Американо-советской киноассоциации (АСК), одной из форм деятельности которой было учреждение премии за лучший киносценарий. Благодаря этому конкурсу в кино пришла плеяда молодых кинодраматургов. В частности, призерами стали Петр Луцик и Алексей Саморядов со сценарием "Дюба-дюба", впоследствии реализованным Александром Хваном.
Быть может, самый знаменитый сценарий Ибрагимбекова второй половины 80-х -"Храни меня, мой талисман", поставленный Романом Балаяном. Сценарий поднял тогда проблему, которую современники не смогли оценить по достоинству. В 1986-м он сочинил историю о том, как интеллигентские ритуалы способны обесценить сам "предмет культа". То был сюжет о бестактности форм выражения деликатнейшего из чувств, и о том еще, что формы эти рано или поздно начинают искажать и самую суть чувства.
Ибрагимбеков избрал для выражения этой проблемы самое святое, что было у нашей интеллигенции той поры: любовь к Пушкину и околопушкинские ритуалы, "проверив" современного интеллектуала пушкинской драмой. Нелестность результатов этой проверки прозвучала тогда почти скандально.
В 90-е имя Рустама Ибрагимбекова неразрывно связывается с фильмами Никиты Михалкова, снявшего по его сценариям сначала свой режиссерский дебют - прелестный фильм "Короткий день в конце войны", а затем - блокбастеры "Урга", "Утомленные солнцем" и "Сибирский цирюльник".
Качества, которыми блеснул Ибрагимбеков на заре своей профессиональной карьеры и которые тогда, в общем, пришлись "не ко двору", оказались куда как кстати в 90-е. Чувство формы, стилевая и жанровая определенность, сентиментальность без приторности, обаятельное острословие и умение выписать объемные, чуточку преувеличенные характеры, приоритет вечных человеческих ценностей (жизнь, любовь, семья, верность, дружба и т.п.) перед сиюминутно модными - как раз то, чего остро не хватает сегодняшнему кино.
Сценарии Ибрагимбекова этой поры всегда предлагают постановщику неординарные, парадоксальные ситуации, и, одновременно, создают поле для "режиссерского маневра". А неистребимо чувственная, витальная природа этих сценариев, плотно выписанный в них материальный мир, создает необыкновенно острое ощущение радости бытия. Не будь этого ощущения, трагедия героев "Утомленных солнцем" прозвучала бы куда глуше.
Успех "Урги" на Венецианском кинофестивале и каннско-оскаровский триумф "Утомленных солнцем" - прямое свидетельство тому, что и мировая киномода к этим чертам драматургии Ибрагимбекова не осталась равнодушной.
Почти 10 лет он возглавлял Конфедерацию Союзов Кинематографистов, на которую разделился СК СССР незадолго до распада Советского Союза (кинематографисты всегда, как Тарелкин, "бежали чуть впереди прогресса!"), то есть объективно способствовал сохранению единого культурного пространства рухнувшей державы. Руководство это он осуществлял твердой рукой и с поистине восточной мудростью и дипломатичностью. Как общественный деятель, как участник реального кинопроцесса, просто как профессиональный кинематографист, Ибрагимбеков в годы, когда мало кому удалось сохранить чувство собственного достоинства, ухитряется не ронять это достоинство ни при каких обстоятельствах.
Личность яркая, незаурядная и колоритная, он выглядит особенно импозантно на фоне сегодняшней мизерабельности основной части нашего кинематографического сообщества.
Если честно, он, пожалуй, единственный, кто не пополнил собой стройные ряды просителей чего угодно у кого угодно, так и оставаясь человеком, который "сам по себе", и который всегда и во всем руководствуется лишь собственными представлениями о чести - больше ничем.
С юбилеем, дорогой Рустам!"
Ирина Павлова, кинокритик.
https://www.facebook.com/pavlovairen/posts/2211660525610662
